Раньше мама не просто объясняла, почему важно правильно переходить дорогу или здороваться с соседями, но и вкладывала в растущее дитя своё мировоззрение. Мнение мамы было и мнением ребёнка. Родители согласились со мной, что в процессе воспитания, если и не использовали приёмы полного подчинения, то всё равно опирались на свой авторитет, так или иначе диктуя свое представление о жизни, как и что делать ПРАВИЛЬНО.
Мы растим детей и говорим им, что есть и когда спать, какие фильмы смотреть и что читать, и это была та картина мира, которую мы давали малышу от рождения и до подросткового возраста. И вот, в один прекрасный момент, всё это перечёркивается и просто перестает работать. Дети начинают бунтовать, показывая, что они уже готовы мыслить самостоятельно, как личности, имеющие право на свое собственное мнение.
Мы уже не можем оказывать физическое влияние, которое применяли, например, шлепая по мягкому месту или насильно ограничивая свободу, беря на руки и унося с улицы домой. Одна мама рассказывала, как в гневе замахнулась на свою дочь футболкой, а та просто отобрала её. Девочка выросла, она уже взрослая, сильная и выше ростом. Уже не так просто манипулировать страхом перед какими-либо силовыми приемами.
Переходный возраст вместе с его бунтами, с неприятием чужого мнения, потерей авторитетов – нормальный, естественный этап взросления.
Некоторые родители на встречах говорят, что до сих пор могут вполне контролировать своих детей 18-19 лет. И я рассказала им про свою печальную коллекцию историй, когда мамы ведут за ручку своих двадцатилетних чад… устраиваться на работу. Увы, такая задержка в развитии приводит к инфантилизму.
И это закономерно, потому что наше законодательство отодвигает этап взросления, который раньше у нас начинался к семи годам, на 12 лет. Именно в этом возрасте родители могут отпускать ребенка самостоятельно передвигаться по городу, а раньше – нельзя. Посмотрите хотя бы на семиклассников, они зрелы физически, но морально совсем еще дети.
В чём суть взросления? Убрать ограничения, которые родители накладывают на своих детей, чтобы включились другие – внутренние.
Самоконтроль, ответственность за свою жизнь – страшно не то, что в 12-14 лет мы сталкиваемся с бунтом, а то, что пытаемся его подавить. Мы отодвигаем становление регулировки этих процессов, когда пытаемся воевать за право руководить, управлять ребёнком в переходном возрасте так же, как делали это с малышом.
Отпускать страшно. Особенно если эта взрослеющая личность склонна к различным рискам, авантюрным проявлениям, но другого пути взросления нет! В какой-то момент ребёнок должен пойти сам, только в годик это будут шаги слабыми ножками, а в препубертатный период мы сталкиваемся с совсем другими проблемами и иным становлением координации.
«Родитель привык, что он главный, и его система ценностей единственно верная, а слово – последнее. Принять, что это для твоего ребёнка уже не так, так же сложно, как и принять его личное право на самостоятельность.
И вот начинается столкновение с подростком и долгие споры. Раньше можно было просто поругать, пожурить, а теперь вы можете получить в ответ аргументированное обоснование, почему вы, с его точки зрения, не правы. А если это умножить на гормональную бурю, бушующую в этот период, можно получить и страшный подростковый эмоциональный взрыв!
Самосознание – это чёткое понимание, кто ты, куда и зачем идешь. Это именно то, что должны получить наши дети после правильного проживания переходного возраста. Я предложила посмотреть моим собеседникам на своих старших детей, и убедиться, что иногда и совершеннолетние люди не смогли закончить этот период и психологически качественно сформироваться.
Как построена система образования нашего общества? За всё, как правило, отвечает мама. Это совершенно не стимулирует развитие у учащихся самоконтроля и ответственности за свои действия. И тут в рядах мам, пришедших в клуб, разгорелся спор! Одни считали, что «бюджетники» более самостоятельны, а «платники» – наоборот. Другие же совершенно с этим были не согласны.
Проблема самостоятельности детей не столько в финансах или их отсутствии, сколько в полном контроле над ними. Мы берём их под опеку, водим за руку, возим по кружкам и секциям, боясь, что без нас не сможет, не справится, случиться что-то плохое. Мы не учим ходить самому, а регулярно сажаем ребёнка в ходунки.
Вместо прямого взаимодействия ШКОЛА-УЧЕНИК мы получаем роковой треугольник, в который включаются родители, перекладывающие ответственность за результаты учёбы на себя. Но вместо такого удобного нам послушания у подростка должна формироваться осознанность действий!
Подросток должен понимать сам, зачем ему нужна школа, для кого и для чего он делает уроки, и к какому желаемому жизненному результату в итоге это должно привести.
Я говорю про школу и уроки именно потому, что это занимает львиную долю жизни детей. Но то же самое можно сказать совершенно по каждой сфере его жизни. Осознавать самому, что и зачем ему необходимо делать, почему нужно поступать тем или иным образом и чувствовать личную ответственность за свою жизнь сейчас и будущее в перспективе.
